Любовный треугольник - Страница 41

— И что Джейсон предполагает?

— Оперировать. Удалить лишнюю жидкость, избавиться от абсцесса. Потом курс антибиотиков, чтобы подавить инфекцию. Если повезет, то сразу после операции Бену станет гораздо лучше. Если нет, придется проводить вторую. Но Джейсон почти уверен, что все это излечимо и Бен вернется к нормальной жизни.

— Здорово! — просияла Энн.

Однако Стэн еще не исчерпал своего интереса к Бену.

— Как думаешь, чем он займется, когда его выпишут?

— Уедет куда-нибудь, — пожала плечами Энн. — Не знаю, куда конкретно, но уедет непременно. Будет страшно раскаиваться в том, как вел себя со мной и сам не захочет больше меня видеть. Кстати, я решила отдать ему вещи Бернарда, те, которые он захочет взять, а остальные выкинуть.

— Символический жест?

— Нет, — решительно ответила Энн. — Чисто практический. Мне нужна эта комната. А теперь нам надо обсудить еще кое-что.

Стэн воззрился на собеседницу с деланным ужасом.

— Когда ты желаешь блеснуть деловитостью, на полдороге не останавливаешься! Такой целеустремленной и собранной Энн я еще не видел.

— Зря. Я всегда такая. А теперь шутки в сторону. Помнишь, вчера мы с тобой хотели поехать в ресторан? Я собиралась принарядиться, накраситься, заказать бутылку хорошего вина, что-нибудь вкусненькое и поболтать. Словом, нас ждал приятный вечер. А что мы получили вместо этого? Хорошую потасовку, поездку в больницу и рыбу с картошкой.

— Кстати, вкусная была рыба с картошкой. Мне понравилось. А еще больше то, что за ней последовало.

— Не пытайся вогнать меня в краску — не выйдет. Ну разве что самую чуточку. Короче, вчерашний вечер меня разочаровал. Давай попробуем сделать вид, что его не было, а?

— Заеду за тобой ровно в восемь.

Наверное, причиной был разительный контраст со вчерашним вечером. Но сегодня все казалось немыслимо великолепным. Энн надела то самое красное платье, в котором чувствовала себя неотразимой. Проходя по залу ресторана, она ловила на себе восторженные взгляды мужчин и завистливые — женщин.

Стэн принес ей букет фрезий, тонкие стебли, изящные хрупкие цветы. Метрдотель провел влюбленных к столику в углу, подальше от посторонних взоров. Там царила приятная полутьма, а музыка доносилась приглушенно и сладко.

— Чудесно, — заметил Стэн, когда под конец ужина официант поставил перед ними по чашечке ароматного кофе.

— И вечер еще не закончен, — напомнила Энн. — Что закажем к кофе? Бренди или ликер?

Остановились на ликере.

— Какое у тебя странное выражение лица. Ох, чует мое сердце, не к добру, — шутливо произнес Стэн, откидываясь на спинку стула. — У тебя такой вид, будто ты заранее заготовила речь, только не знаешь, как к ней приступить. Надеюсь, хоть речь о хорошем?

Энн была потрясена. Она и не думала, что у нее настолько все на лице написано. С другой стороны, Стэн знает ее, как никто другой. И всегда улавливает и чутко реагирует на малейшую смену ее настроения.

— Вроде да, — призналась она. — Но только я ничего не заготовила заранее, а так, лишь наметила вчерне. Теперь вот даже и не знаю, стоит ли вообще говорить.

Вместо ответа Стэн ободряюще погладил ее по руке.

— Это про нас, — начала Энн, — и про ту твою работу в Эквадоре. Помнишь, я говорила, что никогда и ни за что не поеду с тобой? Боюсь, это было равносильно ультиматуму. Но я вовсе не хотела запугивать тебя, Стэн. Все-таки с тобой в Эквадоре, мне будет гораздо лучше, чем без тебя в Нью-Йорке. И если ты готов взять меня с собой, я поеду. Тем более что уже получила предложение от отца Эльвиры Галлардо — а он один из учредителей этой больницы — поработать там года два-три.

Пораженный новостью Стэн открыл было рот. Но Энн жестом остановила его.

— И это будет мое собственное, добровольное решение. Я никогда не скажу, что ты вынудил меня поступать так, как мне не хотелось, — Она подняла бокал. — Я всегда буду рядом с тобой, Стэн. Я люблю тебя.

С Джереми Донахью творилось что-то странное. С утра Энн позвонила ему посоветоваться насчет одной из маленьких пациенток, у которой внезапно началось ухудшение. Он приехал через пару часов, осмотрел девочку и изменил курс лечения.

— Должно помочь, — заметил Джереми — Думаю, завтра ей станет уже лучше.

— Если у вас есть еще минутка, не могли бы вы взглянуть на Гарри Эдмондса? — попросила Энн. — Меня слегка беспокоит…

— Помню-помню, — перебил Джереми. — Если радикальных перемен к худшему нет, можете не тревожиться, до завтрашнего утра ничего не случится.

Энн слегка удивилась. Обычно Джереми был только рад обсудить с ней тот или иной случай. Однако сегодня держался как-то отстраненно. Должно быть, он и сам это понимал, поэтому счел нужным сказать:

— Простите, сегодня я что-то слегка утомился. Наш финансовый директор — превосходный человек, но выбить у него согласие на дополнительные расходы труднее, чем провести три операции кряду. Напряженная выдалась неделя.

Это Джереми-то жалуется на переутомление? Вот чудеса! Обычно он хватался за сто дел сразу. Но Энн тактично промолчала. Джереми устало ссутулился.

— Энн, мне надо еще проглядеть несколько историй болезни в ординаторской. Вас не затруднит приготовить кофе? Мне надо взбодриться.

Все удивительнее и удивительнее, Джереми никогда никого не посылал за кофе, даже самую младшую по рангу сиделку! Но Энн была только рада услужить любимому шефу. Быстренько приготовив две чашки, она поспешила в ординаторскую.

— Я прихватила кофе и себе, — жизнерадостно начала она, открывая коленом дверь. — Но если хотите поработать в тиши… Джереми! — Речь ее прервалась сдавленным воплем.